[Форум Rossia.org] [Ответы и комментарии] [Написать ответ]
Отправлено
ilya 15:20:45 12/05/2000
в ответ на:
Re: Дышите глубже вы взволнованы!, отправлено
Пионер 15:12:31 12/05/2000
«Как мы шли через гусинские «Мосты» Амбивалентность настроений. Стыдно опускаться до уровня Гусинского. Текст умер. Журналисты и журналюги. Почтив 9 мая ветеранов Второй мировой войны, российские власти уже 11 мая продолжили почитание на сей раз уже ветеранов Первой мировой, среди которых была весьма популярна патриотическая песня 1914 года «Как мы шли через варшавские мосты». Утром 11-го с участием представителей прокуратуры, ФСБ и налоговой полиции явился обновленный вариант патриотической песни «Как мы шли через гусинские «Мосты», // Все красавицы бросали нам цветы». Важная особенность перехода через мосты заключается в том, что он никого не удивил и не застал врасплох. Сторонние наблюдатели давно уже могли заметить, что свободолюбивые СМИ «Медиа-Моста» со всевозрастающей отчаянностью поливают нынешнюю власть в совершенно негодных выражениях, рассчитывая, вероятно, испытать ее на незлобивость. Столь целеустремленные испытания довольно часто заканчиваются констатацией «Ты, Зин, на грубость нарываешься», после чего следуют долгожданные грубости «Их села и нивы за буйный наезд // Обрек он мечам и пожарам». Тем более готовы к такому обороту дел были представители «Моста». Начиная с 1994 года начальники «Моста» каждые две недели с граммофонным однообразием исполняют скорбный хорал про то, как «Темные силы нас злобно гнетут». За пять с лишним лет трудно не усвоить слова и музыку столь регулярно исполняемой пьесы достаточно включить граммофон, что и сделал на своей драматической пресс-конференции начальник «Моста» И. Е. Малашенко. В более развернутом виде стандартные малашенкины обличения строятся на использовании того обстоятельства, что природа СМИ, входящих в «Мост», изначально амбивалентна. С одной стороны, деятели «Моста» являются влиятельными политиками, посредством тонких и остроумных интриг увлеченно участвующими в политической борьбе и в случае, когда эта борьба приносит весомые результаты специально и с гордостью подчеркивающими свой важный политический статус. С другой стороны в случаях, когда фортуна отворачивается от политических бойцов те же мощные и влиятельные медиа-политики являются всего лишь представителями абсолютно неангажированной журналистики, чистыми художниками слова, гонимыми единственно за то, что они никогда не поступаются высочайшими требованиями журналистского долга. Переход от боевого клича «Будем мочить» к плачу по поводу «государственного произвола в отношении СМИ» совершается легко и непринужденно. В этом, впрочем, нет большой оригинальности. Бодрые молодые люди, смело и грозно обращающиеся с лохами и фраерами, обыкновенно теряют всю свою бодрость и, напротив, приобретают чрезвычайную плаксивость, лишь только столкнутся с актами государственного произвола в отношении братков. Удивление по поводу такой амбивалентности, а, говоря проще, полной логической непоследовательности «добро, это когда я наезжаю, а зло, это когда на меня наезжают», более подобающей простодушным готтентотам, нежели просвещенным дзэн-буддистам и специалиста м по части политической философии Данте Алигьери, никак не следует истолковывать как полное оправдание очередному «маски-шоу». Наезд зрелище равно отвратительное, кем бы он ни исполнялся Гусинским, Березовским, безвестными братками, агентами правительства etc. Более того: Гусинский это Гусинский, а правительство великой страны это правительство великой страны, постыдно ему опускаться до уровня своего оппонента, а именно это опущение в четверг и случилось. Но тут необходимо несколько уточнений. Рассуждать о том, как следовало и как не следовало поступать властям, вправе те, кто сами наездами-откатами не занимаются подобно тому, как рекомендации касательно уголовной репрессии уместно выслушивать от благонадежных граждан, а не от тех, чьи отношения с УК весьма и весьма драматичны. Последняя категория лиц имеет единственное право взывать о милости, и потому в этом вопросе деятели «Моста» не собеседники. Что хотели, они уже давно сказали, и в весьма смелых выражениях, а потому выступать от лица всех СМИ им бы лучше не следовало. Другое дело, что и прочие СМИ, прежде чем обличать маскированные набеги, должны бы высказать свое отношение к набегам как таковым, от кого бы они ни исходили. Пожелание тем более уместное, что наезд-откатные подвиги «Моста» имеют вполне определенные последствия для всего журналистского корпуса. Читатели и зрители не обязаны самостоятельно разбираться в тонкостях внутрикорпоративных отношений Им достаточно видеть, как добросовестный анализ заменяется менее добросовестным интриганством, как наезд и разборка делаются главными жанрами журналистского творчества, как никто против этого не протестует. Достаточно, чтобы сделать вывод: все они одним миром мазаны. Достаточно, чтобы присвоить скопом всему корпусу прессы презрительную кличку «журналюги». Что сделали сами журналисты, чтобы не быть переименованными в журналюг? очень мало, практически ничего. Молчаливо согласившись с правилами игры, введенными «Мостом» «интрига все, остальное лишь видимость», журналисты сами девальвировали свой труд. Читатели en masse давно отучились воспринимать журналистский текст, как собственно текст, т. е. читать его в прямом смысле и оценивать прежде всего на предмет соответствия фактам и логике. Текст давно уже интересен лишь изыскиваемым в нем подтекстом, а читательская работа заключается не в разборе фактов и аргументов, а в разгадывании того, с какой именно новой интригой кремлевского двора связано появление данного текста, кто его заказал, для чего и почему именно сейчас. Читатель превратился в разведчика, составляющего отчет Центру о том, «что все это значит». Прежде предполагалось, что ответ на этот вопрос должен давать журналист, за то ему деньги и платят. С обращением прессы в орудие наезда и превращением некогда самодостаточного текста единственно лишь в материал для выискивания в нем подтекста сам журналист, бывший некогда субъектом анализа, обратился в его объект. В «журналюгу». Сколько веры будет протестующему против маскированного набега соединенному голосу журналюгской общественности, предсказать нетрудно граждане констатируют, что «ворон ворону глаз не выклюет». Во время первой чеченской кампании благонамеренные либералы все пытались убедить видных правозащитников дополнить свои воззвания одной-единственной фразой «Да, Дудаев бандит и мерзавец, но нельзя же так», а далее по тексту. Попытки были совершенно безуспешны, и очень жаль с такой фразой позиция правозащитников приобретала бы черты хоть какой-то объективности и взвешенности. То же и здесь. Одно дело сказать: «В конфликте с информационными рэкетирами, позорящими журналистский цех, власть прибегает к отвратительным приемам, позорящим русское государство, и лекарство может стать хуже болезни». Другое дело воззвать: «Не дадим кровавым чекистам растоптать последний оплот святой вольности свободолюбивую корпорацию Бобкова-Гусинского». В первом случае будут мнение журналистов, в втором мнение журналюг. Можно выбирать.
Ответы и комментарии: